Изумруд Люцифера - Страница 45

– Смотри! У него нет языка!

– Значит, никому и не пожалуется! – хохотнул его сообщник, поправляя за спиной арбалет. – Пошли! Надо искать другое место, раз здесь не повезло.

– Может, оттащим его в кусты? – сказал первый, которому, как было видно, не хотелось идти, – и подождем следующего?

– Лучше на новом месте, – не согласился сообщник, – не повезло с одним, не повезет и с другим. Брось его!

Он повернулся и, посвистывая, зашагал по дороге. Сообщник, вздохнув, двинулся следом…

* * *

…Музыка, равнодушно генерируемая электронным синтезатором, негромко звучала в темноте, снова и снова воспроизводя одну и ту же фразу. Кузьма приподнялся на локтях. Мелодия из "Лебединого озера" повторилась. Странно было слышать в пустой квартире эти беспрерывно повторяющиеся звуки.

"Телефон! – наконец, сообразил Кузьма. – Мобильный!"

Он вскочил с постели и побежал на кухню, где, щелкнув включателем, схватил продолговатую серебристую коробочку.

– Алло?

– Кузьма? Это ты?

– Я… – сонно ответил он, еще не соображая, кому принадлежит этот голос.

– Это Григорович, – разъяснил голос и тут же укорил: – Полчаса дозвониться не могу. Квартирный телефон все занят и занят. Ты с кем это среди ночи разговариваешь?

– Ни с кем. Я спал… – удивился Кузьма и тут же вспомнил, что не отключил Интернет. Но Григоровичу говорить об этом не захотел. – Трубку, наверное, плохо положил, – соврал он, – бывает.

– Бывает,– согласился Григорович. – Теперь о деле. У меня плохая новость.

"Что-нибудь с Викой?" – холодея, подумал Кузьма и замер, словно так можно было отвести плохое…

– С Маргаритой беда, – нарушил установившееся молчание Григорович.

– С какой Маргаритой? – не понял Кузьма.

– Голуб.

– С Ритой? – удивился Кузьма. – А что случилось?

– Неизвестные ворвались к ней среди ночи в квартиру. Избили ее. Сильно… – Григорович сделал паузу. – Перевернули все вверх дном, искали что-то… Сейчас она в больнице. Надо, чтобы ты приехал.

– Сейчас? Среди ночи? – Кузьма глянул на часы – без пяти четыре. – Кто меня к ней пустит?

– Мы пустим! – в голосе Григоровича слышалось раздражение. – Кузьма, идет следствие. Ты сам знаешь, какое серьезное дело. Маргарита в состоянии давать показания, надо, чтобы и ты там был.

– Ладно, – нехотя согласился Кузьма. Эта история ему чем-то не нравилась. И не потому, что пострадала Рита, он чувствовал, что-то здесь не так.

– Машина у подъезда будет через десять минут. Собирайся и выходи. Все! – Григорович положил трубку.

Оделся Кузьма быстро. Мгновение подумав, взял с собой, кроме бумажника, и паспорт – мог пригодиться в официальном учреждении. Вспомнив о не выключенном компьютере, забежал в спальню. Когда экран монитора снова зажегся перед ним, он хотел щелкнуть кнопкой мыши по клавише в левом нижнем углу, но в последний миг передумал. Взял из коробочки на полке маленький квадратный листок и аккуратно списал на него адрес, приведенный в сообщении. Листок сунул в карман. Затем стер сообщение, и, заглянув в папку, сохранялись файлы, вычистил и ее. И только потом выключил компьютер.

– Следствие, допросы, обыски, – проворчал он, отключая сеть. – Еще и сюда явитесь, будете лазить по файлам. Не для вас прислано…

Когда он спустился вниз, машина уже стояла у подъезда. Большая, черная, с тонированными темными стеклами.

"Ничего себе Служба раскатывает!" – подумал Кузьма.

Задняя дверь автомобиля распахнулась, он нырнул внутрь и не успел еще закрыть за собой дверь, как машина плавно тронулась с места. Кузьма осмотрелся. За рулем сидел плечистый, коротко стриженый детина. В зеркале Кузьма увидел его лицо: тупое, круглое, с пустыми глазами.

Рядом с Кузьмой на заднем сиденье расселся грузный, обритый наголо мужик средних лет в костюме и белой рубашке без воротничка, застегнутой под горло на все пуговки. На переднем сиденье возле водителя никого не было.

– А где Григорович? – удивился Кузьма.

Грузный мужик лениво повернулся к нему и вдруг, неожиданно ловко, без размаха, ударил его под ложечку. У Кузьмы перехватило дыхание, от резкой боли он согнулся пополам, а бритый спокойно взял его сначала за одну бессильную руку, затем за вторую, поднял их вверх и в одно мгновение защелкнул на запястьях наручники. При этом их цепочка оказалась между стоек подголовника незанятого переднего сиденья.

Проделав это, бритый спокойно откинулся на спинку и достал из кармана тонкую сигару и щелкнул блестящей зажигалкой…

11.

Накануне Рита уснула поздно.

День выдался не просто суматошный – сумасшедший. Когда днем ранее она сдала свою статью в секретариат, ее вызвал Паша Громов и стал дотошно, уточняя мельчайшие подробности, расспрашивать о поездке за кладом. Даже фотографии, в том числе и те, на которых было запечатлено лицо Кузьмы и поэтому не пошедшие в печать, его не успокоили. Поначалу Рита даже обиделась, но потом поняла: Паша просто не может поверить, что другой журналист, к тому же сыгравший в этом деле ключевую роль, так легко подарил сенсацию коллеге. Пришлось признаться, не вдаваясь в подробности, что Кузьма ночевал у нее. Паша выразительно хмыкнул, и Рита неожиданно для себя почувствовала, что краснеет. Поэтому она сбивчиво и торопливо начала пересказывать свой разговор с Кузьмой, когда они, найдя клад, ехали в машине. Но это было уже лишним, и Паша прервал ее.

– Не хочет писать, его дело, – подвел он итог, – но ты, девочка, – молодец! Ты даже не представляешь, какой материал попал тебе в руки! Возможно, это самая крупная сенсация в стране за последний год. Поймешь завтра… А этот твой Кузьма – редкая умница. Мне его статьи и раньше нравились, хотел даже к нам позвать, но понял: не пойдет. Сейчас бы тоже позвал: умный зам мне нужен. Он, конечно, вряд ли согласится, но ты, когда снова его увидишь, спроси…