Изумруд Люцифера - Страница 15

Кузьма глянул на часы – начало пятого. Ругнувшись, он потащился одеваться.

Машина не заставила себя ждать. Едва Кузьма вышел из подъезда, сине-белая милицейская "девятка" с незажженным маячком на крыше лихо свернула во двор. Кузьма сел рядом с водителем. Когда "девятка" уже неслась по пустынному ночному шоссе, он заметил, что позади есть еще кто-то. Кузьма оглянулся. Милиционер в бронежилете поверх камуфляжа, в каске и с коротким автоматом в руках сурово встретил его взгляд.

"Как под конвоем! – сонно подумал Кузьма и тут же забыл об этом. На него вдруг нахлынуло увиденное и пережитое этой ночью. – Господи! – поразился он. – Это с чего: Монсегюр, страна "ок", Пьер-Роже, Рамон, Бертран? Это же крестовый поход против альбигойцев, юг Франции, тринадцатый век! Какого рожна?"

Он прикрыл глаза: суровое лицо рыцаря, отдающего приказ, безъязыкий рот Абея вновь возникли перед ним. Кузьма испуганно отогнал видение. "Это Ломтев! – решил он, припоминая вечерний разговор со странным гостем. – Притащился со своими историями, на ночь глядя, а потом еще и Пьера-Роже вспомнил. Как знал, кому говорить! Легло на старые дрожжи…"

Найдя причину, Кузьма успокоился. Вскоре "девятка" свернула на знакомую стоянку, и первое, что увидел Кузьма, выйдя из машины, – распахнутые настежь двери офиса и двух милиционеров в бронежилетах и с автоматами, куривших на крыльце. Рядом с "девяткой", что привезла его, стояла еще одна сине-белая машина с маячком, и, осознавая, что это не привычный вызов на ложную сработку охранной системы, Кузьма заспешил внутрь.

Вид кабинета поразил его еще больше, чем распахнутые двери офиса и вооруженная охрана на крыльце. Пол был усыпан бумагами, вывернутыми из книжного шкафа и ящиков письменного стола. За столом, на его, Кузьмы, законном месте, в кресле на колесиках, сидел плотный лейтенант с широким непреклонным лицом. "Поджарый!" – понял Кузьма, хотя на поджарого лейтенант никак похож не был.

– Кузьма Иванович? – строго спросил лейтенант, хотя и так было видно, что приехал не Дед Мороз.

– Так точно! – доложил Кузьма, плюхаясь на свободный стул. – Ну что тут у вас?

– Не у нас, а у вас, – уточнил лейтенант, и пояснил: – Проникновение в офис неизвестных преступников и попытка хищения.

– Вы же в течение пяти минут должны при сработке приехать. Почему не задержали?

Лейтенант не ожидал такого напора и смешался.

– Мы и приехали в течение пяти минут. Но те успели скрыться. Между прочим, – сказал он торжественно, – двери офиса были открыты ключами, вот этими! – он отъехал на колесиках, и Кузьма увидел распахнутую дверцу несгораемого шкафа; в замочной скважине ее торчал ключ, на кольце ниже болталась вся связка. – Это чьи ключи?

– Мои, – признался Кузьма.

– А как они оказались здесь?

– У меня их украли.

Поджарый хотел что-то спросить, но Кузьма опередил:

– Вот! – он сдернул с головы шапку. – Шишка! Пощупайте! Вечером, вчера, меня у собственного подъезда стукнули по голове дубинкой и ограбили. Есть свидетель, составлен протокол. Преступников не нашли, хотя приехали по горячим следам. У них тоже, видно, норматив в пять минут. Раньше никак не получается! Звоните в первое отделение, следователю Пыткину. Он дежурит сегодня. Давайте!

Пока лейтенант звонил, Кузьма раздраженно достал из кармана трубку, набил ее табаком и закурил. На душе было погано. Оглядевшись, он прикинул, что на уборку этого развала уйдет много времени, и в который раз за сегодняшнее утро мысленно выругался.

– Извините, Кузьма Иванович! – Поджарый поднялся с кресла. – Нам нужно проверить, не пропало ли что. У вас есть опись имущества?

– Была.

Кузьма осмотрелся. Синяя коленкоровая папка валялась в куче бумаг у шкафа. Он поднял ее, раскрыл – это было то, что нужно.

– Идемте!..

После того, как милиция уехала, он долго прибирал в кабинете, собирая и сортируя бумаги, а после раскладывая их по местам. К счастью, грабители похозяйничали только здесь: в другие комнаты они или не захотели, или, что более вероятно, просто не успели заглянуть. Поджарый уехал довольный: из имущества редакции ничего не пропало, и, следовательно, объединению "Охрана" не грозило возмещение ущерба. С тем, что ему не удастся разоблачить пособника воров, лейтенант смирился сразу же после разговора с Пыткиным.

Прибрав все, Кузьма сел в свое кресло и достал из несгораемого шкафа оставшийся виски. Плеснув в зеленый бокал, он с наслаждением выпил и закурил, пуская сизые кольца к потолку. Какое-то смутное чувство тревожило его, и, налив себе виски еще раз, он понял, что, несмотря на то, что в кабинете вроде все бы осталось на месте, чего-то не хватало. Кузьма поочередно проверил ящики стола. В одном из них газетные вырезки, принесенные Ломтевым, были рассыпаны в беспорядке.

"Они взяли план, – понял он. – Зачем? Деньги? Ну конечно! Он задолжал, а они кредиторы… Все ясно. Сказали бы мне сразу, отдал бы эту бумажку: пусть ищут… А то дубинкой по голове, затем в офис залезли… Не надо было все-таки его сюда пускать. И человечишка мерзкий, и проблем после него…"

Кузьма глянул на часы. Полшестого. Ехать домой смысла не было. Он бросил погасшую трубку в пепельницу, снял пиджак и, оставшись в тонком свитере, стал сдвигать стулья у стола в линию. До начала работы редакции оставалось еще пару часов, а ему неудержимо хотелось спать…

* * *

Двое кнехтов в кожаных панцирях и медных конических шлемах натужно катили круглое каменное ядро по площадке, останавливаясь на выбоинах и наваливаясь на груз всем телом. Наконец, они завалили ядро в длинный желоб под толстой балкой камнемета, как раз под огромным ящиком противовеса, натянули на камень сетку из толстой, подшитой кожей веревки. Командир метательной машины, щуплый и рыжебородый арагонец в таком же шлеме и панцире, вопросительно посмотрел на стоящих неподалеку людей. Один из них – высокий, худой с палицей на поясе и другой – низкий, коренастый, опирающийся на железный посох, судя по рясам, были монахи. Третий был рыцарь, тоже коренастый, в кольчуге и латах; поднятое забрало шлема открывало немолодое лицо с глубокими морщинами на выдубленной ветрами коже и густую проседь бороды.